1 Киевский князь Владимир Святославич. В других древнейших изводах польской анналистики этого известия нет, что, как и другие соображения (см. примеч. 3), дает некоторое основание считать запись существенно более поздней, чем начало XI в.
2 По сравнению с более ранними вариантами этого известия, анналист добавил псевдоочевидное «и опустошил их землю» — и ошибся: поход состоялся в поддержку дружественного Болеславу I киевского князя Святополка Владимировича, так что какое-либо «опустошение» было бы неуместным.
3 Как и сообщения о смерти Владимира Святославича, этих данных нет в других ранних вариантах анналов. Имеется в виду гибель киевского князя Изяслава Ярославича в сражении под Черниговом 3 октября 1078 г. против племянников Олега Святославича и Бориса Вячеславича (ПСРЛ 1. Стб. 200-202; 2. Стб. 191-194). Сведения об этом попали в Польшу и отложились в анналистике, очевидно, по причине близких союзных и родственных отношений между Изяславом и польским князем Болеславом II. В этой связи обращает на себя внимание разница в титуловании киевских князей: Владимир в сообщении 1015 г. — dux, Изяслав — rex. Поскольку она не может отражать никакой реальной разницы в статусе Владимира и его внука Изяслава, то объясняется, видимо, разницей во времени внесения записей в анналы: запись об Изяславе примерно современна событию, о Владимире — добавлена, как можно думать, много позже — ближе к концу XII столетия. В самом деле, если Аноним Галл применяет к русским князьям обычный для латиноязычной литературы X-XII вв. титул «князь/ король» (reх), то Винцентий Кадлубек уже последовательно применяет термин «князь/ герцог» (dux).
4 «Анналы краковского капитула» — единственный источник, сообщающий это имя русской жены польского князя Казимира I (она была младшей сестрой киевского князя Ярослава Владимировича Мудрого); позднейшие анналы переиначивают имя на Доброгнева.
5 Из «Хроники» Анонима Галла известно, что женой рано умершего княжича Мешка, сына польского князя Болеслава И, была русская княжна. Благодаря этой анналистической записи становится известна дата брака.
6 9 февраля.
7 Согласно Кадлубку, Вислица была захвачена перемышльским князем Владимирком Володаревичем; в отличие от хрониста, анналы знают точную дату этого события.
8 По всей вероятности, речь идет о том походе польского князя Казимира II на Берестье, о котором, как обычно, без даты, пишет Кадлубек; и снова польские анналы обеспечивают твердую датировку события, связанного с русской историей.
9 Галицко-волынский князь Роман Мстиславич.
10 Сыновья польского князя Казимира II Лешко Белый, княживший в Кракове, и Конрад Мазовецкий.
11 Цели рокового для Романа Мстиславича заграничного похода 1205 г. не вполне ясны. Не видно никаких причин для предположения, будто галицко-волынский князь собирался «погубить Польшу», да еще и «коварным обманом» (в чем он?). Аналогичный домысел о планах Романа «порушить церкви», но уже в Саксонии, высказывает и французский хронист Альб(е)рик из Труафонтэн (середина XIII в.): «Король Руси (Russia) по имени Роман, выйдя за пределы своей [страны] и собираясь через Польшу пройти в Саксонию в намерении как лжехристианин порушить церкви, по Божьему промыслу поражен и убит на реке Висле (Wissela) двумя братьями, польскими князьями Лешком (Listec) и Конрадом, и все, кого он собрал вокруг себя, или рассеяны, или убиты» (Albr., а. 1205. Р. 885). В то же время, указание Альб(е)рика на Саксонию как цель похода Романа Мстиславича опровергает догадку краковского анналиста. В этом Альб(е)рик, похоже, прав, судя по тому, что перед смертью Роман успел сделать загадочный вклад в монастырь св. Петра в Эрфурте. Наиболее вероятной выглядит гипотеза, согласно которой Роман имел в виду вмешаться в противоборство за королевский трон в Германии между Штауфенами и Вельфами на стороне Штауфена Филиппа Швабского, тогда как Лешко и Конрад были союзниками Вельфа Отгона IV (Пашуто 1968. С. 221). Но что связывало галицко-волынского князя и сына Фридриха I Барбароссы? Учитывая тесные союзнические контакты Романа Мстиславича с Византией Алексея III Ангела (Пашуто 1968. С. 201), на племяннице которого с 1195 г. был женат Филипп Швабский, можно предполагать наличие в начале XIII столетия какой-то обширной международной коалиции, своими контурами напоминавшей союз двух империй середины XII в. Существует гипотеза, что Роман Мстиславич и Филипп Швабский были свояками: женами обоих были дочери византийского императора Исаака II Ангела (Майоров 2010. С. 76-106).
Форма и стилистика статьи 1205 г. резко отличает ее от основной массы немногословных статей «Анналов». Это давало повод усматривать в ее авторе, ни много ни мало, самого Винцентия Кадлубка.