Религия

0001-4228739   В основе религиозных представлений первобытных славян, органически связанных с их хозяйством (земледелие и скотоводство), лежало представление о борьбе двух начал или двух сил — светлой и тёмной, доброжелательной и враждебной человеку, благотворящей и приносящей зло: плодородия с бесплодием, лета с зимою, света с тьмою. Изучение славянского народного календаря и народных обычаев даёт интересный и богатый в этом смысле материал. Весь круговорот современных славянских праздников, начиная с конца декабря, с коляды, представляет собою пережиток старых языческих представлений, связанных с чествованием творческих сил природы, слившихся нередко впоследствии с христианскими праздниками. Так, языческий праздник рождения солнца слился с христианским праздником рождения Христа и Нового года, на которые и была перенесена вся языческая обрядность, связанная с чествованием рождения солнца и возрождающейся природы. Полная победа солнца над мраком, лета над зимою приходится на май — июнь и отмечается в славянских народных обрядах инсценировкой похорон зимы или смерти. У русских так называемые костромы или кострубоньки, в Польше и в Моравии — marrana, marena, у болгар — герман или (уменьш.) германчо и пр.; в одних местах её топят в воде, в других — закапывают в землю.

  В славянских народных обрядах, связанных с рождением, свадьбою, похоронами, до сих пор сохраняются пережитки старых языческих представлений о судьбе человека, о загробном его существовании, о взаимоотношениях между человеком и природою и многих других подробностях и деталях народного мировоззрения и быта на более ранних ступенях его развития.

  Здесь нет ничего случайного или бессмысленного; каждая мелочь имеет свою историю и своё значение, как имеет его и каждая самая ничтожная вещица материальной культуры древности, добытая из земли во время археологических раскопок. Византийский историк Прокопий (VI в.) пишет о славянах: «Они признают единого бога, громоовержца, единым владыкою вселенной и приносят ему в жертву быков и иных священных животных. Судьбы они не знают и не верят, чтобы она имела какое-либо влияние на людей. Но когда им угрожает смерть в болезни или на войне, они обещают, еслиесё избегнут, принести богу жертву за спасение и, спасшись, исполняют свой обет, думая, что этою жертвою купили себе жизнь. Они поклоняются также рекам и нимфам и некоторым другим божествам; всем им они приносят жертвы и при этих жертвоприношениях гадают».

  Из этой случайной, далеко не исчерпывающей всего вопроса заметки византийского историка следует: 1) что система религии у славян в VI в. представляла собою обоготворение сил природы, которые казались им проявлением воли и деятельности высших живых существ (анимизм); 2) что их миросозерцание было лишено более глубокого, с точки зрения византийца, понимания жизни окружающей их природы и взаимной зависимости её явлений (не знали судьбы); З) что славяне-язычники чтили множество богов, но вместе с тем признавали единого бога-владыку, громовержца; очевидно, остальные боги мыслились ими подчинёнными громовержцу и зависимыми от него; 4) что славяне поклонялись также рекам и нимфам; 5) что служение богам выражалось в форме жертвоприношения быков и других священных животных, а также в гадании, через которое боги сообщали людям свою волю. Имени «единого бога, громовержца», которого славяне признают «единым владыкою вселенной», византийский историк не назвал.

0002-5848878   У восточных славян в Х-ХI вв. таким «богом-громовержцем», соединявшим в своём лице и функции «единого владыки вселенной», был Перун. Мы имеем все основания предполагать, что имя этого бога было известно некогда и южным славянам. Об этом свидетельствует целый ряд сохранившихся здесь до настоящего времени переживаний, связанных, несомненно, с культом Перуна. Так, например, до сих пор у болгар сохраняется имя Перун и женские имена — Перуна, Перунка, Перуника, Перуница, а также имена Парун и Паруна. Эти же имена встречаются и в фольклоре как у болгар, так и у сербов. Кроме того, у всех южных славян до сих пор живут названия различных местностей, связанные с именем Перун: Перуня весь, Перуньи врх, гора Перун — у словенцев; гора Перун — в Боснии, то же в Далмации; село Перуновац — в Сербии; горная вершина Перинатица, село Перуника — там же; город Перин — в Болгарии и горная цепь Перин — в Македонии и т.д. Наконец, у всех южных славян встречается название цветка «Перуника» (Iris germanica), так же как у латышей полевая горчица называется «Перуновым цветком». То же самое растение перуника у сербов называется также богиша, т.е. божий цветок. Имеются указания на то, что в болгарском народе память о Перуне сохранялась вплоть до начала XIX в., о чём в 1841 г. писал известный болгарский деятель-просвещенец эпохи Возрождения В. Априлов в сочинении «Денница новоболгарского образования», говоря, что «нынешние болгары в своих народных песнях славят Перуна, Коляду, Ладу и Леля».

  Вместе с принятием христианства культ бога громовержца и дожденосца был перенесён на св. Илью. Так случилось у новогреков с Зевсом и Гелиосом (солнце), у германцев — с богом Тором, у кавказцев — с богом грома Шибле, которому в Абхазии молились от бездождия и которого чеченцы отождествляли с Ялием (Ильёй). Илья, как громовержец и дожденосец, фигурирует в юго-славянской народной поэзии и в народных повериях. По этим повериям, гром происходит от движения коней и колесницы св. Ильи по небу, а молния — это искры, вылетающие из-под копыт его коней.

0003-5345142   Однако бог грома и молнии у восточных славян — Перун представляет собою, по-видимому, более поздний продукт творчества первобытного теогонического мышления. Как бог грома и молнии, или небесного огня в его частном выявлении в молнии, Перун представляет собою продукт позднейшей дифференциации, точнее — дизассоциации более ранних теогонических представлений человека, связанных с небесным огнём вообще и с самим небом. Выше Перуна и старше его должен был быть некий бог Небо, как верховное божество, как единый великий бог, т.е. бог-Небо. С течением времени, в связи с развитием теогонического мышления, протекавшего в процессе дизассоциации представления о едином вначале боге-небе на несколько или множество богов, воплощавших в себе ту или иную, частную или долевую эпифанию неба, эти вновь возникшие боги могли постепенно, во-первых, вытеснить из сознания представление о первичном верховном боге-небе и, во-вторых, перенести это представление на одного из вновь созданных богов-эпифаний из начального единого бога-неба, по тем или иным причинам выдвинувшегося в мышлении на первый план и занявшего в пантеоне богов первенствующее место.

  В религиозных представлениях балтийских славян отмечается наличность, наряду с многочисленными второстепенными божествами, и единого великого бога, который является вместе с тем специально небесным богом (Гельмольд, XII в.). Имя этого бога, как видели мы выше, осталось Прокопию неизвестным.

0004-7361209   Данные Киевской летописи (под 1114 г.) о том, что древнегреческий Гефест, служивший в древнейшее время «выражением могучей силы огня, проявляющейся, преиимущественно, в вулканических странах», и представлявший собою «великое творческое существо», — это Сварог, а сын его, Гелиос, бог солнца, — это — «сын Сварогов, еже есть Дажьбог»; с другой стороны, данные известных обличений язычества о том, что люди — «огневе молятся, зовуще его Сварожичем», уже давно привели исследователей к мысли, что в этом Свароге мы имеем того древнего главного, «единого бога» творческой силы природы, который выступает так определённо ещё у Прокопия. Мысль эта в настоящее время не является, однако, общепризнанной; имя же Сварога в пантеоне богов у восточных славян в Х в., накануне принятия христианского культа, не фигурирует.

  Верховный бог неба у южных славян носил, по-видимому, имя Бог. Об этом можно заключать на основании того, что солнце называется здесь Божичем, т.е. сыном верховного божества — Неба, т.е. Бога. У сербохорватов и словенцев праздник рождения Христа (25 декабря), совпадающий астрономически с началом нарастания солнечного дня, т.е. с нарождением солнца, называется Божичем, у болгар — Божик. Накануне 25 декабря (по старому стилю), в так называемый рождественский сочельник, у всех южных славян совершается обряд сжигания «бадняка», т.е. дубового полена. Дуб у всех народов посвящен верховному богу Неба, громовику — 3евсу, Юпитеру, Перкуну . Название для «дуба» в сербском языке — грм — является исходным моментом для позднейшей увязки дерева дуба с богом грома, что мы имеем и в других языках. Рождественский сочельник у южных славян называется «Бадни вечер»). Горящий «бадняк», дерево, посвящённое верховному богу Неба, т.е. сам верховный бог — Небо, символизирует рождение солнца, его сына Божича.

  В памятниках болгарской письменности встречается имя верховного божества неба Дый, или Дий, увязываемое с именем римского Юпитера — Dies pater, верховный бог дня и света, «светящийся Юпитер», Jupiter lucetius. Имя бога Дый стоит здесь рядом с первостепенными славянскими богами — Перуном, Хорсом и Трояном.

0005-1537096   У западных славян, по показания м Гельмольда (ХII в.), богом богов, т.е. единым богом, властвующим над прочими богами, происходящими от крови верховного бога, был бог руян, Святовит, или Свантовит, бог неба и небесного света, олицетворяющий вместе с тем и дневной, солнечный свет, т.е. солнце.

  Идол бога Святовита находился в знаменитом Арконском храме на острове Руяне. Он имел четыре головы на четырёх шеях; две головы были обращены вперёд и две назад и каждая из пары этих голов смотрела одна направо, другая налево. Подробное описание этого идола со всем его культом дал Саксон Грамматик (ум. 1204). Бог Святовит пользовался широкой популярностью не только у всех славян, посылавших в его святилище в Аркону богатые дары, но также и у соседей славян, например у датчан. Как греческому Зевсу и римскому Юпитеру, верховным богам неба, так и Святовиту была посвящена птица орёл. У позднейших авторов Святовит называется солнцем, почитавшимся славянами в образе Святовита, и вообще солнечным богом, т.е. солярным божеством. Первоначальное же его зна чение — верховное божество Неба.

0006-1476633   У поляков, согласно показаниям древних польских летописцев и историков (Длугош, М. Вельский и др.), таким же небесным верховным богом вселенной был Иесса, приравниваемый к Юпитеру. По другим данным, высшим богом у поляков-язычников был бог Trzy, т.е. Трибог, истукан которого имел, по преданию, три головы. В Щетине высшим владыкою признавался Триглав, властвовавший над тремя областями мира, в том числе и над небом.

  У лужицких сербов верховное божество носило имя Прабог; второстепенных богов по отношению к Прабогу они называли Прибогами.

  Что касается восточных славян, то и здесь некоторые исследователи, исходя из известных показаний летописи, где в договорах князей Игоря и Святослава с греками говорится: «Да будет клят от бога и от Перуна», «да имеем клятву от бога, в его же веруем, в Перуна и Волоса, скотья бога», — склонны видеть в имени Бог имя верховного божества отдельного от других великих богов, Перуна и Волоса, или Велеса, а о его первенствующем месте среди прочих богов говорит, по мнению сторонников этого мнения, и то, что в обоих приведённых случаях имя Бога стоит на первом месте.

0007-3735220   Наличность на территории восточных славян местностей в роде «Белые боги» (урочище близ с. Городок в окрестностях Москвы) или названия «Троицко-Белобожский монастырь» в Костромской обл., а также уцелевшее у белорусов воспоминание о Белобоге в лице Белуна как источника богатства и милосердия, дают основание Фаминцыну предполагать, что и восточным славянам были известны Белобог и Чернобог. В некоторых местах у восточных славян была отмечена наличность представления о Деде как верховном небесном боге. Аналогичное представление отмечает Афанасьев у болгар в образе Дядо-господ, который некогда ходил по земле в образе старца и поучал людей пахать и вообще возделывать землю. Восточно-славянский Дед, украинский Дiд, болгарский Дядо-господ, белорусский Белун и т.п. — все это различные варианты одного и того же верховного божества неба, Белобога.

  В Ипатьевской летописи, которая передаёт имя «высшего бога» Феоста, т.е. Гефеста греческого источника (Малала), именем Сварог, назван «Солнце-Царь, сын Сварогов, еже есть Дажьбог». Таким образом, бог солнца, он же бог огня, у балтийских и восточных славян названы одним и тем же именем Сварожич, т.е. дети бога Сварога.

0008-7694262   У западных славян — чехов, словаков, мораван — бог солнца был известен под именем Ясонь, то же Несень или Хасонь, т.е. ясный, белый бог, Белобог. Имя бога Ясонь или Несень продолжает бытовать до сих пор в топонимике на огромном пространстве территории, занятой в настоящее время или занимавшейся некогда в прошлом славянами в Богемии, Моравии, Далмации, Славонии, Хорватии, Штирии, Крайне, Истрии, Сербии, Галиции, Силезии, Саксонии, Пруссии, Мекленбург-Шверине. Бог Сварожич у балтийских славян имел своего идола в Ретрском храме (Титмар Мерзебургский, Х-ХI вв). Ему был посвящён содержавшийся при храме конь. В этом же Ретрском храме, по данным более поздних авторов ХI и ХII вв. (Адам Бременский, Гельмольд), находился Золотой идол бога Редегаста, или Редигаста, или Радегаста, которого эти авторы Называют главным богом Ретрского святилища. Очевидно, Сварожич и Радегаст были только разными именами одного и того же бога солнца, Сварожича, который был вместе с тем и богом огня и богом войны (имел соответственные атрибуты — вооружение, на голове — птица с распростертыми крыльями, на груди — изображение головы быка), а также и богом плодородия. Бог Радегаст пользовался у славян широкой популярностью, и имя его отложилось во множестве географических названий у западных и восточных славян.

  К солнечным Богам у западных славян, кроме главного бога солнца Сварожича или Радегаста, принадлежали — Руевит, имевший на острове Руяне специально посвящённый ему храм с идолом бога, имевшего семь лиц на одной голове, и Поревит, имевший там же свой храм и идола с пятью головами. Семь лиц у идола Руевита и пять голов у идола Поревита объясняются как 7 месяцев лета и 5 — зимы.

0009-9724620   Подобным богу Руевиту, богом плодородия и вместе войны, славянским Марсом, у балтийских славян был бог Яровит. Ежегодно около 15 апреля в честь этого бога в Гавельберге, где он пользовался почитанием, устраивалось грандиозное празднество. В его святилище в Волегасте висел на стене огромный щит искусной работы, весь обитый золотом; простым смертным прикасаться к нему не разрешалось; он мог быть тронут с места только во время войны, когда, с верою в победу, его несли впереди войска.

  Кроме названных выше солнечных богов в источниках упоминаются ещё, по-видимому, аналогичные с ними западно-славянские: Припекало, бог солнцепёка, иссушающего солнечного зноя, и Генниль, с чествованием которого были связаны весенние пастушеские праздники. Фаминцын подчёркивает тесную идеологическую связь славянских солнечных богов — Белбога, Ясоня, Сварожича (Радегаста), Святовита, Руевита, Яровита, Геннила с богом солнца древних италийцев — Марсом, он же Маrmar, Маmers, Mavors, в основе названия которого mar- или mas- видят отложение понятия как о блеске, так и о мужской производительной силе. Названные славянские боги воплощают в себе все функции бога Марса (светлый, сияющий бог, воитель, оракул, плододавец, покровитель скота).

0010-9810343   У восточных славян бог солнца носил имя Хорс в различных вариантах огласовки этого имени (Харс, Хоурс, Хърс, Хръс, Хрос), иногда составное имя Хорс Дажьбог. В древней Умории имя Хорс было известно, между прочим, как эпитет бога Марса в форме дательного падежа — Marte Horse. А.С. Фаминцын в своём капитальном исследовании «Божества древних славян» приводит огромный топонимический материал, в котором он видит отложение имени бога Хорса, в формах Хорс, Орс, Орш и Рос, не только на обширном пространстве территории Средней Европы, населённой в древности славянами, но и далеко за её пределами, вплоть до Франции, Англии, Шотландии и островов Северного моря, и приходит к заключению, что слово Хорс, столь распространённое между юго-западными и западными славянскими народами и германцами, скандинавами, англосаксами и др., значит конь (ср. соврем. англ. horse — «конь»). Отсюда делается вывод, что Хорс Марс это «Конь Mapс».

  Культ Марса теснейшим образом был связан с конем: ему ежегодно приносился в жертву конь; конь же принадлежал и к эмблемам Марса, как и бык, волк и дятел. Конь — тотем бога Марса, что то же Хорса, бога солнца, бога производительных сил природы, покровителя хозяйства скотовода: ср. лошадиный череп в бытовой обрядности у славян. «Слово о полку Игореве» говорит о «великом Хорсе», великом коне — Солнце, которому «Всеслав князь … волком путь прерыскаше». Как известно, «конь» представляет собою мифологический двойник того же «солнца» («неба»).

  «И нача княжити Володимер в Кыеве един, — читаем мы у киевского летописца, — и постави кумиры на холме, вне двора теремьнаго: Перуна древяна, а главу его сребряну, а ус злат, и Хорса, и Дажьбога, и Стрибога, и Семарьгла, и Мокошь. И жьряху им, наричуще я богы, и привожаху сыны своя и дщери, и жьряху бесом, и оскверняху землю требами своими; и осквернися кровьми земля Русьская и холм то».

  Исходя из широкого отложения в топонимике Средней Европы имени Хорса, а также принимая во внимание трёхлетнее пребывание Владимира в земле Варяжской, т.е. в балтийском Поморье, и богатую отделку идола Перуна, сооруженного Владимиром, Фаминцын склонен полагать, что Владимир вывез из Поморья от славян вагров или их соседей бодричей, где мы знаем вендского Сатурна с золотою головою и идола Черноглава с серебряными усами, или готовые уже изображения богов, или, по крайней мере, вендских художников. Бога Хорса Фаминцын считает для Киева иноземным богом, вывезенным Владимиром вместе с его идолом из Балтийского поморья. Наличность же отложений имени бога Хорса в различных его огласовках на огромном пространстве территории в Средней Европе, занятой некогда славянами, приводит исследователя к заключению, что «под именем Рус или Рос скрывается какое-то древнее общеславянское слово, в основании которого после всего вышесказанного можно, кажется, с некоторою вероятностью предположить слово хръс или хърс, как эпитет бога солнца», в связи с чем, по автору, стоит и известное выражение «Слова о полку Игореве» — «Дажьбожий внук», которым автор называет русский народ, как «детей неба» или «солнца» Хорса, по связи племенного имени рус или росс именем бога Хорс, или же просто, как «солнце», подобно тому, как не только армяне, но и их предшественники в той же стране, халдини халди, означая «солнце», в своё время, в силу коневодной организации именуемой ими социальной группировки, понимались как «кони», и слово халди, действительно, и означало «коней», будучи спирантным двойником баскского «лошадь».

0011-1459392   К числу солярных божеств у восточных славян принадлежал и Дажьбог. Ипатьевская летопись так именно его и называет: «Солнце царь, сын Сварогов, еже есть Дажьбог», «Солнце, его же наричють Дажьбог». Позднейшим отголоском древнеязыческого Дажьбога являются, по толкованию Ягича, сербский и болгарекий Дабог, но с функциями сатаны, врага христианского небесного бога. Происхождение имени Дажьбог одними (Фаминцын) разъясняется из сопоставления с данными германской мифологии, где имеется бог Tag, сканд. Dag или Dayr, бог дня, владеющий «светлогривым конем». Таким образом, славянский Дажьбог, по этому толкованию, первоначально есть Дажий бог, или Дажьбог, т.е. бог дня. Подобно Хорсу он мог попасть на восточно-славянский Олимп от прибалтийских славян-вагров (Мекленбург), где в ХII, XIII и XIV вв. имеются, между прочим, Дажья область, Дажье озеро, Дажий лес и т.п. Другие (Крек, Миклошич, Ягич, Махал) увязывают имя Дажьбог с повелительной формой глагола «дати» — «даждь» и толкуют его, как «дай благо, богатство» (Крек), или как dispensator divitiаrum divitias dans, т.е. «распределитель благ, дарующий блага» (Миклошич), или, наконец, как deus dator — «бог даритель» (Ягич, Махал).

0012-8195200   К числу солярных богов у восточных славян принадлежал также и бог Ярила, которого сближают с Яровитом или Радегастом балтийских славян. Этимологическое значение термина Ярила, по толкованию Ефименко, — «быстро распространяющийся весенний свет или утренний солнечный свет, возбуждающий растительную силу в травах и деревьях и плотскую любовь в людях и животных, потом юношескую свежесть, силу и храбрость в человеке. Отсюда следует, что Ярила, как божество, должен быть богом восходящего или весеннего солнца, богом похоти и любви, богом произростителем и покровителем животных, производителем растений, богом силы и храбрости. В таком смысле наш Ярила тождествен с Яровитом гаволян».

  У белорусов Ярила представлялся молодым, красивым, разъезжающим на белом коне, в белой мантии, с венком из цветов на голове; в правой руке он держит человеческую голову, а в левой — маленький снопок ржаных колосьев. Белорусская обрядность до последнего времени сохраняла пережиточно память о Яриле, преимущественно связанном с весенними полевыми работами, как приносящем плодородие нивам. В обрядности великорусов культ Ярилы отложился преимущественно своею фаллическою стороною, как бога «припекающей» стороны солнца, вызывающей в природе похоть (ярь), сочетание полов и обильное плодородие. С богом Ярилой в этом именно смысле здесь был связан обряд погребения бога, в котором Ярила фигурирует в виде старика или куклы с большим фаллосом («Ярилины игрища»), справляемый в конце мая или в июне, при проводах отходящей весны. Пережитки культа Ярилы отмечены также и у южных славян, где вместо восточно-славянского Ярилы фигурирует Герман. В румынской обрядности вместо Ярилы или Германа выступает в аналогичной обстановке Калоян или Скалоян, а также Траян. О широком распространении фаллического культа у множества народов древности мы здесь говорить не будем.

  Родственным с Ярилой божеством у всех славян был бог Тур, бог солнца и плодородия, он же — бык, богато отложившийся в топонимических названиях на огромном пространстве Восточной и Средней Европы, отчасти и на смежных с ними на западе, неславянских, как в прошлом, так и в настоящем, территориях.

  Имя Тура в «Слове о полку Игореве» выступает как эпитет князя Всеволода: «яр-тур», «буй-тур», которым подчёркивается его воинственность, храбрость, буйность, ярость. Бог Тур богато отложился и в славянском фольклоре, как бог солнца и света; он выступает здесь в образе многорогого или златорогого тура или тура-оленя, барана с золотыми рогами и т.п.

  В святочных песнях выступает почти тождественный с Туром Авсень, он же Овсень, Говсень, Таусень и др., некогда, по-видимому, бог возрождающегося весеннего солнца, имевший своим тотемом козла, который в новогодней обрядности и выступает в роли полномочного заместителя своего бога. Однако вначале культ Авсеня не исчерпывался одним только козлом, а имел, вероятно, более широкое окружение, на что, между прочим, указывает чешское поверие о появлении накануне Рождества на небе золотого поросёнка, или поросёнок, как культовое блюдо в эти дни, а также представление о золотом кабане-вепре и т.п.

  К кругу солнечных богов у древних славян относился также и бог Лад, очень широко отложившийся в славянской топонимике и в народных весенних и свадебных песнях у восточных и южных славян в качестве припева. Это было весеннее божество, бог любви, «бог женитвы, веселия, утешения и всякого благополучия; сему жертвы приношаху хотящие женитися, дабы его помощию брак добрый и любовный был» (Густинская летопись). Таким образом, бог Лад (и Лада) был родствен богу Яриле, и празднование его похорон во время высшего солнцестояния, там, где оно справлялось вместо Ярилы, сопровождалось тою же обрядностью, что и похороны Ярилы.

  У западных славян, чехов, словаков, мораван, у сербохорватов, словенцев, у болгар божество солнца заменено святым Яном или Иваном, у болгар Иванов день известен под именем Енюв ден: к этому дню у болгар приурочены похороны чучела или куклы и т.д. В Ивановскую ночь у чехов, словаков, мораван поются «святоянские» песни; огни, зажигаемые в эту ночь называются «святоянскими» огнями. У чехов в эту ночь сжигалось дерево (сосна или ель), доставленное из леса. У поляков ивановский праздник и ивановские огни назывались соботками, песни — «соботскими песнями». У украинцев и белорусов празднование Иванова дня носит название праздника Купала, который сопровождается обрядом сжигания или потопления чучела — Купала и дерева — Марены, причём купальское чучело бывает одето в женское платье и самое имя Купало фигурирует иногда в песнях в женской форме — Купала, Купалка. По свидетельству Снегирёва, в Ярославской, Тульской и Рязанской губерниях праздник Купала называется Ярилою.

0014-9084326   Киевский летописец рассказывает, что, заключив мир с Олегом, византийские императоры Лев и Александр скрепили его клятвою, «целовавшие сами крест, а Олега водившие на роту и мужа его по русьскому закону, и клашася оружием своимь, и Перуномь, богом своимь, и Волосомь, скотием богомь, и утвердиша мир». В апокрифическом «Хождении Богородицы по мукам» в перечне лиц, которые были обращены в богов, фигурирует Велес. В «Слове о полку Игореве» Баян назван «Велесовым внуком». Таким образом, бог Волос, или Велес, у восточных славян был «скотьим богом», т.е. богом богатства, благосостояния, материальных благ человека. Но вместе с тем с именем этого бога связывались, по-видимому, и функции греческого бога солнца и света, Аполлона, покровителя искусств и поэзии и одновременно бога стад и пастухов. Все это даёт основание и в славянском Волосе — Велесе видеть солярное божество. В древнечешских памятниках Велес выступает как бес или чорт. С принятием христианства функции бога Велеса и его почитание были перенесены на св. Власия (Блазия), т.е. «хранитель стад» у византийских греков, каким он был известен также у русских славян, у болгар и у греков. Древнее название одной из новгородских улиц Волосовая, на которой, по преданию, стоял кумир Волосов, а впоследствии была построена церковь Власия, покровителя скота, монастырь Волотов и церковь богородицы на Волотове там же свидетельствуют о том, что культ Велеса был известен не только в Киеве, но также и на севере Руси, в Новгороде; он же был известен и в Ростове, и во Владимире.

  Кроме богов, древним славянам были известны также и богини: Лада, Весна, Морана, Дева, или Девана, Сива (Жива), Прилегала, Подага, Мокошь и др.

0013-1714336   Некоторые были склонны сопоставлять Ладу с Венерой, как богиню тепла и ласки. Потебня доказывал, что имя Лада возникло позднее из песенного рефрена. Весна и Морана — персонификации времён года. Дева и Девана тождественны с весною. Сиву называет Гельмольд рядом с богами Провом и Радигастом. Припегала, о которой имеется упоминание в письме архиепископа Адельгота из Магдебурга от 1108 г., остаётся тоже под сомнением. В Подаге, исходя из этимологического толкования слова, некоторые видят существо, обитающее в рощах. Богиня Мокошь довольно популярна в источниках, начиная с известного летописного сообщения об идолах, поставленных Владимиром в Киеве, и кончая позднейшими повериями северных великорусов. В ней видят богиню-патрона прядения и стрижки овец.

  Кроме названных выше богов и богинь, древние славяне чтили, как особые божества, солнце, луну, звезды, огонь, воду, горы и деревья. Арабский писатель Х в. Аль-Масуди говорит о славянах, что «некоторые из них суть христиане, между ними находятся также язычники, точно так же солцепоклонники». Два века спустя, другой арабский писатель, Ибрагим-бен-Весиф-Шах (ок. 1200), говорит о славянах, что некоторые на них, будучи христианами, поклонялись солнцу и другим небесным светилам. Константин Багрянородный (Х в.) рассказывает, что «Россы (на пути в Царьград в 949 г.) у весьма великого дуба приносили в жертву живых птиц». В церковном уставе, приписываемом Владимиру Киевскому, прозванному святым, запрещалось молиться под «овином (т.е. огню), или в рощеньи, или у воды». В «Слове Христолюбца» (по списку XIV в.) говорится: «И огневе молятся, зовуще его Сварожичем … молятся огневе под овином». В «Слове о том, как первое погани суще языци кланялися идолом», при писываемом Иоанну Златоусту, говорится: «инеми (куры) в водах потопляеми суть, а друзии к кладезям приходяще молятся и в воду мечють велеару (?) жертву приносяще; а друзии огневи и камению, и рекам, и источникам, и берегыням, и в дрова, нетокможе преже в поганьстве, но мнози и ныне то творять … и через огнь скачють, мнящесь крестяны, а поганьская дела творять» (Тихонравов).

  «И еже жроуть (т.е. приносят жертву) бесом и болотом и клодязем», писал в послании своём митрополит Иоанн Русский в ХII в. В слове Кирилла Туровскorо (ХII в.) «о злых дусех» (по списку ХV в.) читаем: «не нарицайте себе бога на земли, ни в реках, ни в студенцах, ни в птицах, ни на воздуси, ни в солнце, ни в луне, ни в камении». В апокрифе — «Хождение Богородицы по мукам» (ХII или ХIII в.) говорится: «они все богы прозваша: солнце и месяц, землю и воду, звери и гады» и т.д.

0015-8843645   Солнце представлялось древнему славянину, как горящий небесный огонь, как круг, колесо, как око неба. Эти древнейшие представления славян о солнце, луне и звездах отложились в огромном количестве поверий в позднейших воззрениях славян, в славянском фольклоре. Различные явления природы, облака, дождь, буря, гром и молния, оказывавшие непосредственное и притом нередко решающее влияние на жизнь и хозяйство первобытного человека и своею грандиозностью поражавшие его сознание, не могли быть истолкованы им иначе, как действия каких-то мощных сверхъестественных сил или же как сами эти сверхъестественные силы, выявляющиеся в соответственных действиях, враждебных или доброжелательных человеку. Эти сверхъестественные силы его сознание представляло себе или в виде каких-либо великанов (антропоморфизм), или в виде огромных животных и зверей (зооморфизм). Так, например, тучи представлялись в образе небесных коров, волков, овец или барашков, у чехов — в образе «баб». По другим представлениям тучи — это огромные простыни великанов, сшитые и наполненные водою; великаны тянут простыню на веревке, куда желает бог; иногда им не удаётся удержать в руках простыню или же по рвется веревка, и тогда пойдёт проливной дождь, и т.п. Буреносная туча — это великан Баба-Яга костяная нога, либо Кощей. Ветер представлялся славянину в образе коня или белого коня, которого весь мир не может удержать на узде. Образ коня-ветра или коня-вихря, как популярный поэтический образ, общеизвестен.

  В «Слове о полку Игореве» ветры названы внуками Стрибога: «Се ветри, Стрибожи внуци, веют с моря стрелами на храбрыя полкы Игоревы». В народных сказках часто фигурируют ветер-отец и ветер-мать; мать ветра носит имя Бура-кобыла и отождествляется с Бабой-ягой; ветер, таким образом, является сыном буреносной тучи. В фольклоре восточных славян ветер представляется в образе старого человека со скованными губами, он дышит только через зубы, отчего поднимается буря; если бы ему расковали губы и он мог бы дышать полный ртом, то он мог бы все на свете раздуть, сравнял бы горы о долинами и наступил бы конец света. Обширный в этом роде материал из славянского фольклора приведён у Махала.

* * *

0016-4522203   Древние славяне верили, что при рождении ребёнка особые существа предопределяют ему судьбу. У русских эти существа назывались Рожаницы, у болгар Наръчничи или Ориспици, Урисници; у сербов Sudnice, Sugjenice, у хорватов и словенцев Sudjenice, Sujenice, и т.п. Рожанищам молились и клали им пищу — хлеб, сыр, мёд. Излюбленным кушаньем рожаниц была кутья. Эти существа представлялись в виде красавиц-девушек или приветливых, ласковых старушек; у хорватов и словенцев они красивы, как вилы, с круглыми лицами и одеты в белое платье, головы их повязаны белым платочком, а шеи украшены драгоценными золотыми, серебряными и бриллиантовыми украшениями; в руках они держат зажжённые свечи.

  В виде особых живых существ (персонификация) древний славянин представлял себе счастье и несчастье или долю и недолю, а равно и судьбу (у сербов — осуд), посылающую человеку счастье или несчастье; так же он представлял себе горе, беду и нужду; злыдни, болезни, смерть.

  Древние славяне чтили предков в образе домовых божков. Это — Дед, Дiд, Дзяд, Дедушка или Дедушка-домовой, хозяин, хозяйнушко и др. Это старичок невысокого роста, одетый в красную рубашку и подпоясанный тёмно-синим поясом, с белою бородою и жёлто-седыми волосами на голове; живёт он обыкновенно в печке, за печкой или под печкой. Этот основной образ Домового имеет в разных местах свои варианты. Домовой может превращаться в различных животных — в собаку, кошку, в медведя с человеческой головой. С культом Домового у славян связано множество обрядов и поверий.

* * *

0017-5378872   Характеризуя религиозные воззрения славян, Прокопий, как видели мы выше, говорит, между прочим, о славянах: «… Они поклоняются также рекам и нимфам и некоторым другим божествам …»

  К этой группе божеств у южных, восточных, отчасти и у северозападных славян принадлежат, прежде всего, вилы, у современных болгар самовилы, самодивы, юды и самоюды. Происхождение их связывается с горами, лесами, с росою и т.п., что даёт основание говорить о теогонической связи этих существ с облаком. По старонародным представлениям, это или души покойников, или же девушки, умершие без крещения, или же гордые девушки, наказанные богом, который превратил их ноги в копыта, и оттого они прикрывают их длинным белым платьем, и т.п. Они представляются в образе красивых молодых женщин с бледными лицами, с длинными, распущенными русо-золотистыми волосами, спускающимися сзади до земли, одетыми в белое или голубое платье. Сила и жизнь вилы заключается в её волосах. Их фигуры тонки, как ель, тело их прозрачно и легко, как у птицы, а потому они слывут как легкокрылые. Глаза их горят блеском; голос их настолько очарователен, что кто раз его услышит, не может затем никогда его забыть. Кто раз увидит вилу, он тоскует затем по ней всю жизнь и умирает от тоски.

  Все эти характерные черты дают исследователю основание видеть в вилах олицетворение быстро несущихся по небу облаков, озаренных ярким солнечным светом. В связи с этим стоит приписываемая вилам способность перевоплощаться в белую лебедь, в сокола, в коня. По месту обитания среди вил различаются: вилы облаковые, вилы наземные и вилы водяные. у болгар различаются самовилы лесные и самовилы морские; у других славян, кроме того, ещё вилы гор. Вилы проводят время в пении и в танцах; танцуют они и в облаках и на земле, заманивая в свои танцы молодых людей, пастушков, певцов, музыкантов и награждая их за это счастьем или несчастьем и т.д.

  В южно-славянском фольклоре вилы составляют исключительно богатый и разнообразный сюжетным содержанием отдел, как разнообразны по своим функциям и сами вилы.

  К этой же группе существ относятся русалки у восточных славян, представляющиеся в образе красивых, чарующих девушек с серыми, голубыми или чёрными глазами и густыми бровями, с русыми, чёрными или зелёными распущенными и спадающими сзади до колен волосами. Как и у вил, сила русалки кроется в её мокрых волосах; если волосы высохнут, русалка гибнет. Она имеет стройный и гибкий стан, прикрытый зелёными листьями или белою рубахой без пояса. Русалки живут в водах, в лесах, на полях и нивах. По старонародным представлениям, русалки — это души детей, умерших без крещения либо утопленных и задушенных, а также женщин и девушек, погибших самоубийством.

  К группе русалок принадлежат мавки (майки, нейки, навяки, навье). Мавки — это некрещёные дети, утопленные матерями. Они представляются в образе толстощёких детей с распущенными волосами, либо в образе молодых красивых полунагих или одетых в белую рубашку девушек с светлыми кудрявыми волосами. Они живут в лесах и в степи, принимают вид знакомых личностей и мелькают перед глазами путника, чем при водят его в конце концов в бесчувственное состояние.

  По толкованию А.И. Веселовского, вилы и русалки по своему происхождению представляют собою олицетворение предков. По мнению Г. Махала, вилы и русалки первоначально — это «водяные дeвы», персонификация небесных облаков; впоследствии этот образ осложнился скрещением в нём явлений облачных с хтоническими (подземными), в результате чего возникли вилы и русалки водяные и наземные; как связанные с растительными силами природы, они могут быть названы растительными демонами; наконец, в образе этих существ отложились и представления о загробной жизни, о душах покойников, и таким образом в вилах и русалках оказались слитыми воедино культ природы с культом предков. В русалках получил преобладание культ предков, в вилах — культ природы. Впоследствии культ вил у южных славян расширился в том отношении, что вилы слились с другими лесными, водяными и полевыми существами и приняли на себя их функции. В конце концов, как и другие мифические существа, они перешли вообще в демонов (вещуньи, чародейницы).

0018-2841913

  К группе божков типа вил и русалок принадлежат, помимо множества других существ, наиболее популярные у восточных славян Леший (Лешак, Лесовик, Лесник, Лисун, Полисун), у украинцев Перелеснык (Пидлеснык) и Водяной (Водяник, Водовик, Дедушка Водяной); у словенцев Povodnji, Diviji moz или Muk; у чехов, мораван и силезцев — Vodnik, Vodni muz, Muzicek, а также у чехов — Hastram, на Мораве — Bestrman, в Силезии — Hasrman.

  Леший представляется в образе сильного, крепкого и здорового «мужика», одетого в бараний тулуп (кожух), с глазами без бровей и ресниц, с зелёными волосами и такими же усами, с волосатым телом и длинными ногтями. Он живёт в корнях и в стволах деревьев, а также на полях, и, в зависимости от этого, в лесах — имеет рост, равный высоким дубам и соснам, а на полях — может быть малого роста, как трава. Некоторые сопоставляют Лешего с древнегреческим Паном и видят в нём персонификацию лесной природы, в особенности — олицетворение явлений жизни леса в его движениях, вызываемых ветром, ввиду чего Леший имеет характерные особенности, общие с существами ветра.

0019-2759639

  Что касается Водяного, то у русских он представляется в образе лысого старика с одутлым животом и опухлым лицом, с высокою сетяною шапкой на голове, с поясом из водяной травы на теле и иногда с гусиными ногами. Он может иногда принимать человеческий образ, но его можно узнать по тому, что с левой полы у него каплет вода. Подобно тому как Леший может принимать образ различных лесных зверей, из которых он особенно любит медведя, так и Водяной обладает способностью перевоплощения, особенно в рыб. Живёт Водяной в глубинах рек, ручьёв и озёр, особенно вблизи мельниц. Как Леший представляется неограниченным повелителем леса и его обитателей, зверей и птиц и называется поэтому Лесным царём, так и Водяной представлялся в образе верховного повелителя вод и его обитателей — рыб и водяных животных. У словенцев Водяной представляется то в образе красивого парня или охотника, то в образе мужчины с длинными усами, то в образе большого деда, одетого в зелёное платье и пестрые кальсоны, с красною шапкою на голове и в стеклянных или серебряных башмаках. По пояс — он зелёного цвета; волосы и усы у него зелёные, а от пояса — он рыба и т.д.

  У чехов Водяной представляется в образе маленького мужчины с зелёными волосами и такими же глазами, с ястребиным носом; из правого глаза у него каплет кровь, а с волос постоянно течёт струёй вода. Он красиво одет: на нём жёлтые штаны, зелёный или красный кафтан с длинными полами и золотыми пуговицами; на голове — зелёная шляпа, украшенная красным букетом цветов. Его можно узнать по тому, что с левой (или правой) полы его кафтана каплет вода. В руке он держит зелёный прутик; этим прутиком он ударяет по воде, и она перед ним расступается. Он мягок, как воск, поэтому его нельзя схватить и т.д.

  Аналогичный образ Водяной имеет и у сербов-лужичан. Нижнелужичане представляют себе Водяного как существо, способное к различным перевоплощениям, особенно в ребёнка, одетого в белую рубашечку, а жена Водяного обращалась в лягушку и т.д.

0020-7744693   Не входя в подробности, отметим в заключение, что круг пережитков старых, дохристианских верований у современных славянских народов, воспроизводящих довольно широкую картину религиозных представлений у славян в древности, далеко не исчерпывается теми фактами, которые мы отметили выше. Кроме них можно ещё отметить следующее. У чехов, мораван и словаков, а также из южных славян — у словенцев и из восточных — у галичан-украинцев в числе лесных существ имеются так называемые «дикие люди» — «дикие женщины» и «дикие мужчины», сплошь покрытые волосами; у украинцев — лiсовы люды; у поляков — Dziwozony, то же Boginje, Bogieilki (Bogunki); у мораван — это колдуны и вещуньи. Затем сюда относятся «лесные женщины» или «лесные девушки», известные у словаков под именем босорки, и т.д.; «дyx скал», «дyx гop», последний у словенцев носит название Димек, Лабер, Белич, Лабус; у сербов — Горянин. «Дух полудня» — полудневик, у сербов-лужичан Prezpolnica, или Pripolnica, Dopolnici, Wotpolnici; Serpolnica, Serpysyja и т.п.; последние названия связаны с серпом; у чехов, мораван и в Силезии — Polednici; у поляков — Poludllica, Poludniowka, Przypoludnica. Полудницы представляются в образе воздушной белой девушки; верование связано, по-видимому, с ветром и вихрем и олицетворяет собою несущийся в поле в летнее время столб пыли.

  У русских славян отмечено существо, охраняющее зрелое колосистое поле — Полевик или Полевой; у чехов то же в образе женщины Zithola; у белорусов — божество колосистого хлеба — Белун; у галичан — Житный дед — с тремя бородатыми головами и тремя огненными языками; у украинцев — Желез на баба, или Житна баба, или Житна матка.

  В числе богов или божков, т.е. сверхъестественных существ, древние славяне чтили не только леса, поля и нивы, но также реки, моря, озёра, источники, о чём говорят многочисленные исторические показания, начиная с Прокопия.

0022-7721302   Царь-батюшка река — у украинцев, река Дунай или Дунай Иванович — русских, река Днестр, а также Дон, Днепр, Волга, Сухманрека, Волхов. Днепр, Волга и Западная Двина были некогда людьми: Днепр — брат, а Волга и Двина — сестры. Морем владеет морской царь или чудо-юдо, он любит, музыку и пение; у словаков это Водяной король и его жена — водяная королева; у украинцев, кроме того — морские люди, или мемозины (мелюзины), то же фаляроны, т.е. войско фараона, погибшее в море при преследовании евреев; в море живут сыроиды (греч. сирены) — «В Туретчине за Дунаем»; у лужицких сербов — это Морские девы; то же у чехов — Vodni panny а zeny; у словаков — Vodopanenky или Bile pani, т.е. «белые женщины»; у нижних лужичан это — «водяные юнгфры»; у поляков то же — Wodni panny или Bogunki, а муж их Boginiarz; у словенцев — Povodnje device (Водяные девушки) и т.д. Кроме названных выше богов и божков, древние славяне чтили огонь, в том числе и огонь домашнего очага, а также небесный огонь падающих метеоритов. Последние представлялись в образе летящих драконов: у чехов — Zmek, Zmok; у поляков Smok; у белоруссов Цмок-домовик. Иногда он представляется в виде птицы, например, сокола у русских славян; у чехов и словаков — мокрой курицы. У западных славян Смок — существо доброжелательное к дому: он заботится о материальном благосостоянии дома. У болгар Смок высасывает у людей кровь, уносит беспризорных детей к себе и заботливо их воспитывает, а затем они превращаются в Смоков. Аналогичное существо известно у сербов-лужичан под именем Plon; у чехов к этой же группе существ относятся — Plevnik или Plivnik и Plasivec; в некоторых местах последним термином называют метеоры, что явно указывает на происхождение данного бога у чехов. Prasivec — это вестник огня, пожара. Иногда он представляется в виде петуха, крылья которого покрыты фосфором, а также в виде огненного шара или огненной птицы с длинным горящим хвостом.

  К этой те группе славянских огневых божков относятся так называемые блуждающие огни или огоньки, а также «болотные огни»; у русских — это души покойников или чаще — заколдованные клады, которые по истечении срока заклятия блуждают по земле и выявляют себя людям в различных видах — золотой веточки, золотого петуха, золотой курицы с цьшлятами, барашка, козы, теленка, быка, коровы, белого коня, волка, поросёнка, жёлтой собаки, кошки и т.п. Кроме того, эти же клады олицетворяются в образе нищего старика, в виде старичка с ноготок и с бородою с локоток; у белорусов — это Дзедка или Дзедзя. У чехов, блуждающие огни (Bludicky или Svetylka) — души умерших, особенно души умерших без крещения детей или души самоубийц (на виселице или утопленников) и т.п.; это злые, враждебные человеку существа, но их можно склонить в свою пользу. У чехов же — это горящие клады. К этой же группе «блуждающих огней» и «болотных огней» у чехов относятся «Огненный человек» (Ohnivy или Zhavy muz), который показывается людям на болотах в виде огненной бочки, горящего снопа, огненного круга, колеса, столба, собаки и т.п.; он доброжелательно настроен к людям, помогает им своим советом во всех трудных случаях, но за службу требует благодарности. Подобные же существа известны у лужицких сербов — Вludnik, Вlud, Вludnicky, Вludne sviecky; у поляков — Вledniky, Swietliky или Swieczniky, Latance, Вlydne suratla; у южных сербов — мацарули; у словенцев — это Vedomci или Vedunci.

  Отметим, наконец, распространённое в славянском фольклоре, особенно у болгар, представление о мертвецах, выходящих из могил и сосущих у людей кровь. У болгар это — вампиры, вапиры, вепиры или вупиры; у сербов — вампиры, лампиры, лапиры, апиры, апирины; у поляков — Vampir, Upior, Upierzyca; у украинцев — вампыр, вепыр, вопыр, опыр, впыр, опир, упер, упырь; у белорусов — упыр; у русских — вампир, упирь, упырь, о6ырь; у черногорцев и герцоговинцев — тенац, тейнац, лорко, орцо; в Далмации — козлак.

  Вампиры могут принимать образ коня, волка, собаки, кошки, совы, петуха, ворона, клубка, снежного шара, копны сена и т.п. По представлениям русских славян, вампиры летают в облаках, ездят на лошадях по окрестностям, шумят и лают, пугают путников, бросаются им под ноги, перебегают дорогу; они могут проникать сквозь щель, так что и запертые двери не уберегают от них; обладают огромными зубами и т.д. Вампиры выходят из могил по ночам, особенно в полночь; обратно в могилу их загоняет пение петуха. Вампиры высасывают кровь у спящих людей, особенно у детей, а затем и у взрослых; поэтому у болгар они известны как кръвници, у словенцев — pijavice. Они высасывают кровь также и у животных. Для того чтобы парализовать злую деятельность вампиров, покойников, заподoзренных в вампирстве, откапывают из могил и пробивают у них сердце колом боярышника, осиновым, кленовым или липовым; кроме того, практикуется и целый ряд других мероприятий.

0021-2514054  У сербов и хорватов вампиры отождествляются с волкодлаками. По широко распространённому у всех славянских народов верованию, волкодлаки — это люди, способные обращаться в волка и в таком виде причинять зло людям. Особенно популярны эти существа в болгарском фольклоре, где они носят названия: връколак, влъколак, фъркулак; у словенцев — волкодлак, вукодлак, вулкодлак, вркодлак; у сербов и хорватов — вукодлак; у чехов в Силезии — Vlkodlak; у словаков — Vlkolak, Vrkolak; у поляков — Wilkоlаk, W1ilkоlсk; у украинцев — волколак, вовкулак, волкун; у белорусов — волколак, вавкулак; у русских — волкулак.

  Верование это нашло своё отражение в «Слове о полку Игореве», где оно приурочено к князю Всеславу, который — «людей судяше, князем грады рядяше, а сам в ночь волком рыскаше; из Кыева дорыскаше до кур Тмутороканя; великому Хорсови волком путь прерыскаше». Несколькими строками выше о нём же говорится, что он — «Отвори врата Новуграду, разбише славу Ярославу, скочи волком до Немиги с Дудуток». Аналогичное предание связывается в болгарских народных преданиях с младшим сыном известного царя Симеона (начало Х в.) Бояне, который слыл колдуном и мог превращаться в волка. В старосербском законнике 1262 г. говорится, что волкодлаки производят затмения солнца и луны. По болгарским народным повериям, фъркуляки родятся от связи женщин с вампирами; потомки фъркуляков носят название Джададжии, т.е. чародеи. По повериям словенцев, волкодлак — это человек, который может по собственной воле превращаться в волка и затем опять становиться человеком и т.д. По поверьям других славянских народов (поляков, украинцев), волкодлаки — это люди, превращающиеся в волка только в определённое время года. Волкодлаками становятся люди, рождающиеся ногами вперёд или рождающиеся от матери-женщины и отца-волка; они подобны человеку, но все тело их по крыто волчьей шерстью и они имеют волчьи зубы; или же они наполовину волки, наполовину — люди (словенцы). По поверьям словаков, волкодлаком становится покойник, которого вынесли на кладбище головою вперёд, а не ногами. У украинцев отмечено поверие, что на св. Власия (11 февраля) вовкулаки превращаются в собак или чёрных кошек и сосут молоко коров, кобыл и овец, что они душат лошадей, а на рогатый скот насылают мор. По этим же поверьям, волкодлаком может стать человек по заклятию ведьмы. От обыкновенных волков волкодлаки отличаются тем, что имеют три лапы волчьи, а четвёртую ногу человечью. Волкодлаки могут превращаться не только в волка, но также в коня, корову, собаку, чёрную кошку, гуся, курицу и т.п.

0023-8401828

  Всем славянам известно существо, которое мучит спящих людей. У чехов оно называется мура (ст.-чешское и моравское мора), мурак; у словаков — кикимора; у сербов-лужичан — мурава, морава, мырава, вурлава; у поляков — мора, мара, мора, морус; у южных славян — мора и т.д. Это живое существо, мужчина либо женщина, от которого по ночам уходит душа, принимает различные виды и мучает спяших людей. У русских мора, мара, маруха, кикомора, шишимора отождествляется со смертью. Держа голову под мышкой, она блуждает ночью под окнами домов и называет имена хозяев либо домашних; кто отзовётся, тот должен умереть. По представлениям болгар, мора — это душа умершего без крещения ребёнка; она душит людей во сне. По поверьям чехов и поляков, мура отличается от людей тем, что имеет густые чёрные брови, сросшиеся над носом; кроме того, по представлению чехов, мура имеет остроконечную голову и плоскую ступню. По народным поверьям, мурою (морою) человек бывает от рождения. Ребёнок, родившийся со сросшимися бровями или с зубами, — это будущий мора и т.п. Покидая на время, в полночь, с 12 до 3 часов, тело человека-мура и возвращаясь затем обратно к нему же, мура, по польским поверьям, принимает различные виды: стебель соломы, белая длинная тень, белая кошка; у сербов-лужичан, кроме того, кожаный мех, кость, белая мышь, змея, кот; у поляков — муха, мышь, собачонка и др.; у сербов — белая шерсть, мотылек, муха или какой-нибудь зверек. По представлениям сербов-лужичан, мура может принимать вид также белого мужчины либо чёрной женщины, которые имеют жесткий язык, грубое, как полотно, тело и ездят на козле. В поверьях поляков муpa представляется в виде молодой девушки; у сербов — в виде белой лошади. Мура проникает сквозь щели, поэтому укрыться от неё невозможно. Она душит спящих людей и высасывает у них кровь. По поверьям поляков, имеется семь мар: одна ездит на коне, другая на быке или на корове, третья — на изгороди, четвёртая — на терновнике, пятая — на метле, шестая — на свинье, седьмая — на человеке. По поверьям лужичан, мура обладает большою силою и повредить ей чем-либо нельзя. Однако, по народным представлениям, имеется целый ряд средств, которыми можно от неё избавиться.

  Ввиду того, что мура появляется по ночам, она известна также под именами Nocnice — у словаков и поляков, ночница — у сербов, нички (нычкы) — у русских, где мора, мара, маруха представляются в виде маленьких существ женского пола, которые сидят за печкой и ночью прядут пряжу, а у женщин иногда портят кудель; в спящих людей любят бросать кирпичи. В русских поверьях они отождествляются с кикоморами, маленькими существами женского пола с головою в наперсток и с телом, как солома. Кикоморы живут за печкой. Они происходят от детей, умерших некрещёными или проклятых родителями. По русским поверьям, мары, таким образам, принадлежат к числу домашних божков.

0024-3733051

  Древнеславянские верования в злых духов отложились у славян в позднейших представлениях о чертях. Теогония чертей широко представлена в огромном фольклорном материале у всех славян. Помимо общераспространённого названия у всех славян чёрт (польск. czart, верхне-лужицк. czert, нижне-лужицк. cart, укр. чорт, черт, белор. чорт, русск. черт), он называется также у словенцев — vrag (то же русск., болг., сербск., польск.), zlodi, hugic; у украинцев — кадук, дидько, болотьянык, морок, мара, дыво, лыхо, бида, нэдоля, облуд. Черти в народных поверьях часто заступают собою лешего, водяного домового и вообще домовых божков. В последнем случае у западных славян он носит названия: spiritus, spirek, rаrаsеk, diblik, pikulik и др. Общераспространёнными у всех славян названиями для черта служат также — дьявол и бес.

0025-8116367   Одним из пережитков языческой старины у всех славян служат поверья в ведьм и колдунов. Это существа, наделённые сверхъестественною силою или большими знаниями (ведением), чем обыкновенный человек. Эти представления так же широко отложились в славянском фольклоре, как и представления о чертях. Чаще всего эти существа носят названия, производные от слова «ведать» или «ведение», т.е. знать, знание. У словенцев — это vesca, vesna; у болгар — вештица, вештирица; у сербов и хорватов — vjestica; у словаков — vedоmkуnе; у поляков — wieszcza, wiedma; у кашубов — viescica; у украинцев — вiдьма; у белорусов — ведзьма; у русских — ведьма, вещица, вещунья; соответственные существа мужского пола: у словенцев — vescec; у болгар и сербов — вештац, вjештац; у словаков — vedomec; у русских — ведьмак, ведун, вещун. Они же называются именами знахарка, знахарь (словенцы, русские, украинцы); у чехов и у русских они иэвестны также под именем чародеев и чародеек; у русских — также кудесник, окудник, колдун; у словаков — волхвица; у русских — волхв; у хорватов — vuchvec, vuchoves, vuchovica и др.

  Характерную особенность этих существ составляет способность превращаться в собаку, в кота, в кошку, в птиц, в клубок ниток, в жабу. Они могут летать по воздуху с быстротою крылатого ветра, а для того, чтобы быть лёгкими, они смазывают себя магической жидкостью. Они ездят верхом на людях, на конях, на коровах, на волках, кошках, чёрных петухах и на других животных; часто довольствуются только метлою, кочергою, лопатой, граблями и т.п. Они пользуются также коврами-самолётами и семимильными сапогами. С ведьмами связывается представление о силе обладания явлениями природы: они посылают на землю град, грозу и ветер; скрывают росу, дождь и небесные светила и оказывают влияние на урожай. По поверьям украинцев, ведьмы не только похищают с неба росу и дождь и прячут их в своих сундуках, но также снимают с неба солнце, луну и звёзды. Ведьмам и колдунам известна магическая сила трав. Блуждая по полям и лесам, они собирают лечебные травы, выкапывают коренья и пользуются ими при лечении болезней, при отыскании кладов, при колдовании. Ведьмы и колдуны умеют залечивать раны, лечить болезни, останавливать кровотечения, помогать при укусе змеи и бешеной собаки. Но вместе с тем ведьмы могут причинять вред домашнему скоту, в особенности коровам. Чародеи и чародейницы могут узнавать воров, находить потерянные вещи, предсказывать будущее, заклинать домового, кикомору и других злых духов. Отсюда название колдуна у русских шептун, ведьмы — шептуха или шептунья. По народным поверьям, имеется целый ряд средств, которыми можно бороться с злыми действиями этих существ: бузинные веточки, сложенные накрест, — в Моравии; нож, воткнутый под верхнюю доску стола, или кочерга, приставленная к дверям загнутым концом вверх, и т.п. (у русских) и т.д. Для того чтобы ведьмы не могли причинять вреда домашнему скоту, в стойлах укрепляют терновые или осиновые ветки. По поверьям украинцев, против ведьм предохраняет мак, чертополох, чернобыль, чеснок, веточки вербы и т.п.

  Приведённые выше характерные для ведьм особенности дают основания видеть в этих существах олицетворение облачных явлений: ведьмы, как видели мы выше, могут принимать разнообразный вид, летать по воздуху, похищать солнце, луну и звёзды, посылать на землю дождь, град, грозу и ветер. В образе ведьмы-доярки коров видят тот же образ тучи (чёрная корова), дающей дождь (молоко).

  Приведённый выше материал, характеризующий религиозные представления древних славян, частью документально засвидетельствованные историческими источниками, частью пережиточно отложившиеся в народных верованиях или в суевериях и предрассудках, вымерших или постепенно вымирающих в народном сознании вместе с успехами народной культуры, распространением просвещения и подъёмом массовой народной культурности, прекрасно характеризует общий уровень социального мышления славянского земледельческого и скотоводческого общества на более ранних ступенях его развития, начиная, приблизительно, с VI в. и вплоть до принятия христианства. В основе этих представлений лежит анимизм, т.е. представление о явлениях природы как о существах, наделённых, подобно человеку, разумом и волей к действию, но обладающих сверхъестественною, магической материальной силой, подчиняющей своей власти как личную жизнь человека, так и жизнь его хозяйства, т.е. его скота и его полей.

  По понятиям древнего славянина, все космические, метеорологические и вегетативные явления природы — это проявления сознательной воли и действия живых сверхъестественных существ. По этим представлениям, природа не мертва, но живёт и мыслит, как живёт и мыслит и человек, но она сильнее человека и, вмешиваясь в его жизнь и в его хозяйство, подчиняет человека своей власти.

  Явления природы, как выявления воли и действия сверхъестественных существ, и сами по себе являются такими существами, подчиняющими человека своей власти и приносящими пользу или вред ему лично и его хозяйству. Это — вездесущие, всемогущие, всезнающие и всеведущие боги и божки, поражающие сознание человека сверхъестественной мощностью своей непреодолимой силы и загадочной, таинственной грандиозностью её выявлений в окружающей его жизни. Эту систему мышления можно охарактеризовать как анимистический пантеизм. Она в высшей степени характерна для первобытного общества с низким уровнем развития производительных сил, со связанностью отношений людей в рамках процесса, созидающего их материальную жизнь, а вместе с тем со связанностью всех их отношений друг к другу и к природе.

0026-9877008

  Как мы уже знаем, славяне выступают впервые в истории довольно поздно, когда общественная жизнь их ушла уже значительно вперёд сравнительно с первобытно-коммунистическим строем, который для них был уже изжитым этапом, равным образом как изжитым этапом было для них и обусловленное этим строем мышление. История застаёт славян на стадии военной демократии и общины-марки, т.е. на стадии зарождения частной собственности, разлагавшей старые родовые отношения и закладывавшей основы феодальных отношений. Это был переходный этап в развитии славянского общества, т.е. в развитии производственных отношений, обусловливавший собою и соответственный этап в развитии мышления. Поэтому славяне ещё не монотеисты, а пантеисты, и их верховное божество, представляемое в источниках в довольно смутных очертаниях, вызывающих сомнение в существовании такого существа вообще у славян, является не представителем единоначалия и единовластия, чего не знала и реальная славянская общественность эпохи военной демократии, а чем-то вроде племенного верховного жупана, по отношению к которому прочие боги и божки были теми родовыми царьками, о которых говорит Маврикий в VI в., или теми родовыми жупанами, о которых говорит Константин Багрянородный в Х в. Переходностью общественного строя от первобытно-коммунистического общества и характерных для него производственных отношений к феодальному обществу и феодальным отношениям объясняется наличие в мышлении древнего исторического славянина унаследованных по традиции от предыдущих этапов общественного развития уже в готовом виде представлений о душе и духах предков, продолжающих своё существование рядом с человеком в различных воплощениях, охраняющих традиционный уклад старого семей нородового быта от разлагающих начал новых, наступающих на него социально-производственных отношений феодализма. Этим же объясняется, с другой стороны, и отсутствие в мышлении исторического славянина тотемистических представлений: исторический славянин уже не знает тотема, т.е. богопочитания определённых животных и предметов как покровителей рода или племени, но тотемические пeреживания продолжают бытовать в его мышлении в форме представления о способности перевоплощения явлений и сил природы, а равно и души, отделившейся от своей материальной оболочки, в различных животных и в предметы неодушевлённой природы.

  Бог в мышлении древнего славянина эпохи военной демократии и начальных этапов развития общины-марки — не тот или иной предет окружающей его одушевлённой (животные, птицы, гады) и неодушевлённой (растения) природы (религия на более ранних ступенях развития общественно-производственных отношений), но всегда определённое, конкретное, мыслимое как материальное, но невидимое и неосязаемое, а потому и таинственное существо, иногда воплощающееся в то или иное животное или растение (персонификация или олицетворение). Бог для древнего славянина-язычника не дух, а материя, хотя и непостижимая для его сознания. Это был народный бог, бог собственного народного производства, гораздо более близкий и понятный народу своею материальностью, нежели бог-дух, троичный в лицах и пр., позднейшей, насквозь идеалистической христианской религии, чем, в частности, и объясняется тяжёлая, упорная и длительная, принимавшая нередко насильственные, кровавые формы, борьба христианской догмы с язычеством у славян, одержавшая, в конце концов, как более передовое мышление, победу над язычеством, но не вытравившая окончательно из народного мышления в эпохи феодализма и капитализма глубоко укоренившихся в нём пережитков язычества, продолжающих жить в эксплуатируемых народных массах в капиталистическом обществе вплоть до настоящего дня в виде грубых, примитивных, враждебных культуре и прогрессу человечества предрассудков и суеверий.

Прокрутить вверх